Потерянный берег. Рухнувшие надежды. Архипелаг. Бр - Страница 70

«Мандарину», конечно, было тяжко, очень тяжко. Шли на среднем ходу, и Иваныч постоянно проверял температуру и уровень масла. После установки турбины «Мандарин» вполне уверенно выдавал порядка одиннадцати узлов, но это без нагрузки, сейчас шли на шести-семи узлах, то есть около 10 кмчас.

– Жару в море застанем, – сказал Иваныч, закуривая, и посмотрел на часы.

– Ну, может, успеем не в самое пекло попасть.

– Может, и успеем. Ближе к Лесному проверим, как нагрузку держит, сейчас не будем рисковать.

Как и предполагалось, в Лесном мы швартовались почти в самый разгар обеденной жары. Иваныч развернулся на 180 градусов и аккуратно сдал к свободному месту у пирса. Мы с Александром переместились на баржу, закрепили поданные с пирса (сервис-то теперь какой) швартовые и откинули погрузочный трап. На пристанях сиесты не было. Работа продолжалась и бурлила.

Я окинул взглядом небольшую площадку перед торговыми рядами, которые значительно разрослись… народу прибавилось, и, несмотря на жару, торговая жизнь кипела. Да и у пирсов «флота» прибавилось – несколько небольших плотов, полтора десятка шлюпок, пара аналогов «обшарпанного» и один самый настоящий морской буксир, правда, он держался на воде с очень большим креном на правый борт, и стоял он не у пирса, а был с помощью двух тракторов немного вытащен на отмель. Вокруг него суетились люди на шлюпках и по палубе бегали с инструментом – явно занимались его ремонтом.

Заплатили за охрану и заодно поинтересовались, есть ли на пристанях «торговый представитель» Аслана. На что нам ответили, чтобы обращались в ломбард, мол, это и есть люди Аслана. Ну что ж, направились в ломбард, поздоровались со старым чеченом и его «тенью».

– Солярку привезли, есть спрос?

– Да, брат, на топливо всэгда ест спрос.

– И по какой цене шесть тонн заберешь?

– Сейчас, – старик что-то проговорил Умару на своем, тот ответил, потом по рации еще перекинулся с кем-то парой фраз. Старик, вероятно, услышал, что ответили по рации, и сказал:

– Триста за тона, сейчас бочка приедет.

Мы с Иванычем переглянулись.

– Нэкто здэсь дороже нэ купит, – сказал старик, видя нашу реакцию, – тэм более так много сразу.

– Понятно, а сколько, так сказать, в розницу здесь топливо стоит?

– Разный цена, восемьсот самый дорогой.

– Ну… опт так опт, – согласился я, – вон баржа, к ней пусть бочка подъезжает.

– Зачем подъезжать… шланги тут, помпа, перекачаем.

– Наше присутствие нужно?

– Если вэриш мнэ… не нужна.

– Ну, пока верим, – сказал Иваныч и закурил.

– Вот хорошо тогда, – кивнул чечен и протянул мне половину тетрадного листа и ручку, – на, пиши сколка привез, сколка дэнег палучил… Имя напиши, и откуда.

– Это что?

– Договор… Сумма болшой… панимаеш?

– Ясно.

Чиркнув несколько фраз, мол, привез 6 тонн, деньги в сумме 1800 золотом получил, и, подписавшись «Сергей, о. Сахарный», передал листок старику. Он его прочитал и передал Умару. Умар тоже прочитал, взял ручку и написал пару строк в своей части и вернул старику.

– Читай, став день и подпис.

Я прочитал часть, написанную Умаром, – «принято 6 тонн, выдано 1800 рублей золотом. Семья Чекоевых, Умар, пос. Лесной». Ну вроде все верно, поставил дату «День 90-й после волны» и расписался. После чего старик нагнулся к небольшому железному ящику, погромыхал замком и начал выкладывать на стол увесистые мешочки – 18 штук, по 100 золотых в каждом.

– Пачти шестнадцат килограмм… носить с собой будэш? Остав тут, расписку дам тебе, будешь уходить, забэрешь. За такую торговлю процент за хранение брать нэ буду.

– Договорились, – сказал я, забрал со стола четыре мешочка, а на остальные указал, чтоб убирали.

Взамен получил еще одну расписку, в которой говорилось, что семья Чекоевых приняла на хранение 1400 рублей золотом.

– Да уж… Развернулось тут семейство Аслана, – сказал Иваныч, когда мы вернулись на бот, чтобы собрать вещи и прогуляться, сначала на рынок, потом к Лидии Васильевне.

– Насколько я знаю, они и до волны тут неплохо жили, и уважали их, несмотря на то, что чечены. У Аслана правда братец был младший, вот тот да, «жук» еще тот… рассказывал мне Вася про него, да и встречаться мельком приходилось.

– Понятно. А вообще я думаю, у Лесного неплохая перспектива из таежного поселка превратиться в эдакий купеческий городок-порт.

– Вполне, – согласился я, – народу-то прилично тут прибавилось, даже за последние несколько дней, на пристани вон скоро не приткнуться будет.

– Я заметил. Ну что, готовы? Идем?

– Я тут останусь, можно? – спросил Саша.

– А чего так?

– Не хочется мне встречаться тут с «некоторыми».

– Вот те раз! У нас с Серегой поводов не встречаться с этими «некоторыми» гораздо больше, так что нечего!

– И что, опять в драку лезть, если что?

– Ну уж задницу-то я теперь точно никому под пули не подставлю.

– У меня дети, понимаете?

– Понимаю, – ответил я, – и у нас дети, плюс твои дети и, возможно, еще кто-то. И ты пойми, от подлости никто не застрахован… Мало ли что вообще может случиться с любым из нас, но мы теперь одна семья. Будешь бояться каждого урода, тебя твои же дети уважать и перестанут.

– На, держи, – вручил Иваныч МРку и жменю патронов Александру и подмигнул, – пользоваться умеешь?

– Умею, – вздохнул тот и весьма умело затолкал четыре патрона в трубчатый магазин.

– Ну вот и нечего, – хлопнул его по плечу Иваныч.

Когда мы втроем вышли на площадку складов пристаней, нам навстречу попался Кам АЗ-топливозапращик.

– Ну вот, оперативно, – кивнул в сторону машины Иваныч.