Потерянный берег. Рухнувшие надежды. Архипелаг. Бр - Страница 302

302

– Так а как ее еще можно видеть, – удивился Андрей, потом как что вспомнил, похлопал по карманам широких штанов, извлек оттуда толстый блокнот, из блокнота сложенные в несколько раз листы бумаги, развернул их и стал искать что-то глазами. – А, вот тут уже все подписано, правда, места для всех подписей не хватило, мы свои листы вложили.

– Это что? – я взял у Андрея бумаги, которыми он важно потряс в воздухе и протянул мне.

– Протокол первого собрания основателей Восточного Архипелага, – сказал Иваныч, узнав документ.

– Ага, теперь понял, – ответил я, разглядывая сотни подписей на нескольких измятых листках, – то есть вы и ваши люди полностью принимаете законы Архипелага.

– Да чего там! – подал голос Сан Саныч. – Пока добирались сюда, времени уйма была, обсудили и решили, что одну судьбу нам Господь дарует. А законы у вас понятные, простые, людьми и для людей писаны. Вот токма непонятно мне, что со скотиной теперь делать…

– Это наш Сан Саныч Ипатьев, – представил мне «двойника» Михалыча отец Андрей, – он у нас ветеринар, а в Слободе всем скотным двором заведовал.

– Ага, – я кивнул, – очень хорошо, что ветеринар и что с Михалычем, я так понял, уже нашли общий язык.

– А все же, чаво со скотиной, как быть-то? – не унимался Сан Саныч. – У нас она не вся общая в стаде.

– Что хотите, то и делайте, скотина ваша, – ответил я, – хотите, сами ей занимайтесь, хотите – людям своим раздайте, а хотите, можете в колхозное стадо передать, только тогда я уверен, Михалыч затребует от вас рабочих рук.

– Конечно! – встрепенулся Михалыч. – Мы ж и так у себя еле как управляемся, а тут еще вона сколь животины всякой!

– Ну, этот вопрос предлагаю вам обсудить самостоятельно, – я посмотрел по очереди на Михалыча, потом на Сан Саныча, – желательно без мордобоя и, главное, без большой пьянки… Смотри мне, Михалыч.

– Разберутся деды, – отец Андрей хохотнул и посмотрел вслед выходящим из палатки Михалычу и Сан Санычу, а потом стал серьезным и спросил: – Я так понимаю, судя по обстановке, что в ближайшее время придется за оружие браться и кровь лить?

– Не знаю, как у вас до отъезда, а мы тут с оружием не расстаемся, – сказал Иваныч.

– Всякое было… но в последнее время давить нас крепко стали, и банды, откуда взялись, непонятно, и артельщики, много силы стало у них и не забыли они нам ничего, так, на время затаились… Пирожки, пирожки-то берите, – отец Андрей придвинул к нам миску с пирожкам, – вот значит, а потом уж как от вас радиограмму с приглашением получили, то стали собираться по-секретному, да по-тихому, не все, правда, осталось несколько семей в Слободе. Собрались, значит, ночью погрузились и ушли рекой, а в устьях уже нас ждали ребятки, которых прислал Макарыч, храни его Господь. Так что дальше жить тут будем, людей у нас всяких много, все пригодятся, а я вот часовенку тут построю, все же нужно место, где человеку верующему с Богом поговорить.

– У нас тут есть от разной веры люди, – сказал Иваныч и откусил пирожок. – Ммм… вкусно!

– А мне разницы нет, я вот часовенку срублю, и пусть любой приходит с верой своей, – ответил Андрей.

– Ну что, Антон Васильевич, теперь вам понятен статус переселенцев? – спросил я и передал прокурору подписные листы. – Задокументировать все и передать Павлу в архив комендатуры.

– Теперь понятен… тогда в двух словах – специалистов, в которых мы остро нуждаемся, среди переселенцев мало, но есть; порядка сорока человек призывного возраста, сто двенадцать несовершеннолетних; присутствуют уже состоявшиеся ремесленники, есть артель столярная… Я вам более подробно все изложил в справке.

«Гоняли чаи» еще часа полтора, отец Андрей рассказал, как последние пару месяцев на них оказывалось давление разного рода, даже кто-то из прибывающих рекой торговцев пытался распространять наркотики среди молодежи Слободы. В том числе было и покушение на самого Андрея – ночью подперли дверь дома снаружи и подожгли, но караульные вовремя заметили, успели вытащить Андрея, и выходило так, что провокации в анклавах начались примерно в одно и то же время.

В палатку зашел Юра, который на улице знакомился с командиром ополчения Слободы…

– Николаич, форт вызывает, а у тебя опять станция села, наверное.

– Что там?

– Аслан поговорить хочет, домочадцев забрал, ждет на пассажирском пирсе, тут как раз трактор с кирпичного, сейчас прицеп разгрузят, можем доехать.

– Да, передай, что скоро будем… Антон Васильевич, вы с нами?

– Нет, мне надо закончить с анкетированием.

– Хорошо, отец Андрей, а вы, как более-менее устроите быт, сообщите… кроме духовной заботы о людях, мне есть еще что вам предложить, вы же профессиональный столяр?

– Верно.

– Ну вот. В учебный центр пойдете, детишек учить молоток да стамеску в руках держать?

– С удовольствием! Своих детей Бог не дал, так их у меня теперь целая рота.

– Вот и славно.

Несмотря на то что трактор весьма резво катил по дороге, добрались до пирса лишь спустя сорок минут и изрядно растрясли внутренности, по поводу чего Иваныч неоднократно матерно высказывался в адрес китайца Вани, который снабжал стройку новой Слободы кирпичом для будущих печей. Но добрались без жертв, Ваня лихо подвернул к таможенному посту у пассажирского пирса.

– Плиехали! – радостно заявил он, остановив трактор.

– Шумахер, блин… – Иваныч кряхтя вылез из прицепа.

Аслан разговаривал с женой, стоя на баке буксира, и, увидев нас, отправил ее, сказав что-то вслед, та кивнула, а он помахал нам рукой.

– Поднимайтесь!

302